Отец орет, потому что возмущен моей нелогичностью.
Вспоминает, как лишил меня единственной надежды на спасение и спрашивает: «Она что — вся твоя жизнь?» Да. Хотя сомнений в этом становится всё больше. И эти сомнения медленно убивают веру в светлое будущее, которая только что зародилась.
«Спать надо ложиться в одиннадцать часов». Вы серьезно? Кому надо? Сейчас каникулы в конце концов.
«Ты говоришь, что не любишь людей. Думаешь, они тебя любят? Задумайся над этим». Зачем? Я не собираюсь лизать кому-то зад, чтобы впоследствии получить собственную выгоду. Я не делаю им ничего плохого. Не говорю им ничего плохого. Так в чем же дело?
«Когда ты прекратишь своё голодание и будешь нормально питаться?» Хах. Если сладостикашиовощифрукты — это голодание, то я, пожалуй, пойду повешусь. Да и отсутствие аппетита — тоже не повод орать на родную дочь.
Моя семья давит на меня. Но я люблю своих родителей. Они дарят чудестное ощущение морального удушения. Но тоже любят меня.
Так какого черта?
Вспоминает, как лишил меня единственной надежды на спасение и спрашивает: «Она что — вся твоя жизнь?» Да. Хотя сомнений в этом становится всё больше. И эти сомнения медленно убивают веру в светлое будущее, которая только что зародилась.
«Спать надо ложиться в одиннадцать часов». Вы серьезно? Кому надо? Сейчас каникулы в конце концов.
«Ты говоришь, что не любишь людей. Думаешь, они тебя любят? Задумайся над этим». Зачем? Я не собираюсь лизать кому-то зад, чтобы впоследствии получить собственную выгоду. Я не делаю им ничего плохого. Не говорю им ничего плохого. Так в чем же дело?
«Когда ты прекратишь своё голодание и будешь нормально питаться?» Хах. Если сладостикашиовощифрукты — это голодание, то я, пожалуй, пойду повешусь. Да и отсутствие аппетита — тоже не повод орать на родную дочь.
Моя семья давит на меня. Но я люблю своих родителей. Они дарят чудестное ощущение морального удушения. Но тоже любят меня.
Так какого черта?