“Куй железо, пока горячо”, поэтому писать я начну сейчас.
День начался в 8:55 мыслью “Ну да, заболеть впервые за несколько месяцев в день концерта Канцлера - что может быть лучше?”. Почему-то многое помогает понять то, как ты видишь свет и окружающие предметы. В то утро комната была светлой, и теплой, и резкой. К тому же за весь день съела лишь тарелку супа и яйцо – зубу выдумалось начать расти и болеть. А впрочем, что это я тут ною о физическом, будто не из Беты. На самом деле все было более чем здорово. Просидела кучу времени дома, кутаясь в одеяла в 25-грудусную жару, больше похожую на морозную зиму. /нононо, мы отвлеклись/
Я добралась до остановки под внезапно начавшемся дождем с градом, счастливая и замерзшая, думая о том, что в такую же погоду ребята положили конец существованию Оно. Дочитала книжку. Момент, когда они начали забывать друг друга, напомнил мне, как постепенно из памяти домовцев стал стираться Табаки. И это вновь меня напугало, обдало волной паники.
В автобусе встретила двух знакомых с английского. Они поинтересовались, почему я сегодня не пришла на занятие, полапали билетик и оставили меня думать о своем, разглядывая прохожих за окном, ловя, впитывая и пропуская через себя все эти прекрасные картины.
Дальше метро, почти как всегда фантом Рыси рядом, и не очень приятное расползающееся по телу тепло, ощущение иррациональности происходящего (Дракон, пришедший на сходку с температурой 38, я теперь знаю, что ты чувствовала, да, знаю).
Далее – встреча с Кефиром, Медузкой (которая потом почему-то ушла, но в целом была куда более разговорчивой, чем когда я видела ее в первый и второй раз; ей это идет), Радио (новый состайник, отчего-то дико напоминающий мне Курильщика – и не только красными кедами), Утопистом и – незапланированно – Небом. Простояли очередь, вошли в битком набитый зал. Встретили там Удильщика, Шляпника и Либерала (то бишь народ из второй стаи). В ногах последних двух я валялась последующие два с половиной часа. Со мной на полу еще двое, которым не хватило места, многие стояли. И в какой-то момент, уже в самом конце, появилось ощущение Дома. Вот ты сидишь в невообразимой позе у самой сцены, со всех сторон облепленный людьми, а в каких-то полутора метрах от тебя стоит Канцлер. Музыка расползается по помещению, заполняет все, тебе почти жарко, но жар этот приятный и успокаивающий. Душно, как в Дымовой яме, и будто бы сейчас провалишься в сон, начнешь видеть то, чего нет. Но как же это прекрасно, до такой степени, что не выразить словами. Рядом люди, которых хоть и знаешь всего несколько месяцев, но уже успел полюбить.
Потом была автограф-сессия. И ноющий копчик стоил того, чтобы Канцлер расписался в моем блокноте почти сразу же. Дальше был воздух, и небо, большое и красивое, дух захватывало от всего. И спокойствие. Когда идешь, медлительностью своих шагом не уступая черепахе и смотришь вокруг, дыша и видя, поражаясь, существуя в данный конкретный момент в конкретном месте, полностью уверенный, что ты – часть этого мира. Потрясающего мира.
День начался в 8:55 мыслью “Ну да, заболеть впервые за несколько месяцев в день концерта Канцлера - что может быть лучше?”. Почему-то многое помогает понять то, как ты видишь свет и окружающие предметы. В то утро комната была светлой, и теплой, и резкой. К тому же за весь день съела лишь тарелку супа и яйцо – зубу выдумалось начать расти и болеть. А впрочем, что это я тут ною о физическом, будто не из Беты. На самом деле все было более чем здорово. Просидела кучу времени дома, кутаясь в одеяла в 25-грудусную жару, больше похожую на морозную зиму. /нононо, мы отвлеклись/
Я добралась до остановки под внезапно начавшемся дождем с градом, счастливая и замерзшая, думая о том, что в такую же погоду ребята положили конец существованию Оно. Дочитала книжку. Момент, когда они начали забывать друг друга, напомнил мне, как постепенно из памяти домовцев стал стираться Табаки. И это вновь меня напугало, обдало волной паники.
В автобусе встретила двух знакомых с английского. Они поинтересовались, почему я сегодня не пришла на занятие, полапали билетик и оставили меня думать о своем, разглядывая прохожих за окном, ловя, впитывая и пропуская через себя все эти прекрасные картины.
Дальше метро, почти как всегда фантом Рыси рядом, и не очень приятное расползающееся по телу тепло, ощущение иррациональности происходящего (Дракон, пришедший на сходку с температурой 38, я теперь знаю, что ты чувствовала, да, знаю).
Далее – встреча с Кефиром, Медузкой (которая потом почему-то ушла, но в целом была куда более разговорчивой, чем когда я видела ее в первый и второй раз; ей это идет), Радио (новый состайник, отчего-то дико напоминающий мне Курильщика – и не только красными кедами), Утопистом и – незапланированно – Небом. Простояли очередь, вошли в битком набитый зал. Встретили там Удильщика, Шляпника и Либерала (то бишь народ из второй стаи). В ногах последних двух я валялась последующие два с половиной часа. Со мной на полу еще двое, которым не хватило места, многие стояли. И в какой-то момент, уже в самом конце, появилось ощущение Дома. Вот ты сидишь в невообразимой позе у самой сцены, со всех сторон облепленный людьми, а в каких-то полутора метрах от тебя стоит Канцлер. Музыка расползается по помещению, заполняет все, тебе почти жарко, но жар этот приятный и успокаивающий. Душно, как в Дымовой яме, и будто бы сейчас провалишься в сон, начнешь видеть то, чего нет. Но как же это прекрасно, до такой степени, что не выразить словами. Рядом люди, которых хоть и знаешь всего несколько месяцев, но уже успел полюбить.
Потом была автограф-сессия. И ноющий копчик стоил того, чтобы Канцлер расписался в моем блокноте почти сразу же. Дальше был воздух, и небо, большое и красивое, дух захватывало от всего. И спокойствие. Когда идешь, медлительностью своих шагом не уступая черепахе и смотришь вокруг, дыша и видя, поражаясь, существуя в данный конкретный момент в конкретном месте, полностью уверенный, что ты – часть этого мира. Потрясающего мира.
Впрочем не первый и не последний концерт в Екатеринбурге, еще будут)
Вспомнился прошлый концерт, когда мы заблудились ища этот бар, а потом нашли все-таки и долго отогревались
Уверена, что тоже бы заблудилась, не встреть я у метро людей, знающих, что да где.